ZIVERT

Даже, наверное, не после перерыва, а вообще. Я считаю, что еще никогда не давала большое серьезное интервью. Много раз собиралась это сделать, но всегда передумывала. Это как с ремонтом в моей квартире (смеется). Я купила ее четыре года назад, и там все хорошо, но не в моем вкусе. И примерно раз в три месяца я собираюсь в ней все тотально переделать, заказываю проект, но как только мне его отрисовывают, понимаю, что, блин, теперь вообще все надо по-другому. Возможно, то же самое у меня и с большим интервью. Да я и не хочу идти на него просто ради того, чтобы помелькать на телеке и поддержать медийность. Хочется что-то глобальное, чтобы потом смотреть на себя, слушать и думать: «Ты выросла, девочка – и говоришь складно, и мысли у тебя хорошие». Но пока каждый раз как загораюсь идеей о большом открытом диалоге, следом сворачиваюсь в клубок и резко передумываю. Про меня мама говорила всю жизнь: «Юлька – горячая попа, быстро остывает» (смеется).

Определенно. И даже не умом, а душой. У того пути, который мы проходим, у всех наших уроков, ошибок и ежедневных событий есть одна общая цель – рост души. И я поняла, что духовно совершила большой скачок. У меня произошло очень четкое соединение со своим сознанием и подсознанием. Это все вообще не про голову, потому что мозгами я по-прежнему могу быть ребёнком и порой даже дурочкой. И дай бог мне это сохранить на всю жизнь, потому что просто не хочу взрослеть.) хочу оставаться лёгкой и с дуринкой )

В первую очередь, конечно, физический недуг. Он мне в моменте многое подпортил, сломал все планы. Но сейчас, оглянувшись назад, я очень благодарна всей этой ситуации. Кстати, страдания тогда были не только физическими, потому что боль сопровождалась жесткими паническими атаками. Первая вспышка у меня произошла на сцене, на саунд-чеке. Представь: я смотрю на стробящий свет, и у меня вдруг замыкает шею, спину, сковывает тело – и на этом фоне возникает первая паничка. Поворачиваюсь к ребятам и говорю: «Я сейчас упаду». После этого у меня начался ужасный страх сцены. На протяжении двух лет я прошла всех возможных врачей и целителей, но по итогу мне никто так и не поставил никакой конкретный диагноз. Я до сих пор не знаю, что со мной произошло и из-за чего.

Думаю, что прежде всего это очень сильное переутомление. Когда я рассказала про все психотерапевту, он ответил: «Даже в наш простой разговор, где можно чувствовать себя полностью расслабленной, ты вкладываешь так много энергии. И когда выходишь на сцену, то отдаешь себя целиком, а так нельзя. Никто не заметит, если ты будешь отдавать не сто процентов, а восемьдесят пять, и пятнадцать оставлять себе. Пожалуйста, не надо опустошаться полностью!». А у меня всю жизнь синдром самозванца. Иногда на концертах я думаю, что, наверное, не додаю людям энергии, и надо еще надбавить: вот тут крутануть башкой, а вот там заорать. И эта тема у меня все время. Но мы же все люди, и у нас не всегда есть силы. В один город ты приезжаешь выспавшаяся, полная сил и думаешь: классно, сейчас я всех заряжу. А бывает и так, что у тебя это двадцать пятый город за месяц, ты выходишь на сцену, а тебе уже вообще ничего не хочется. Просто находишься в какой-то эмоциональной стагнации, когда единственное желание – это зарыться с головой в одеяло. Но ты должна выходить и зажигать, потому что люди на концерты ходят не за музыкой, а за энергией. Они ждут от артиста прежде всего эмоционального заряда. Понятно, что каждый популярный артист по любому должен через такое пройти, потому что это классный опыт, наработка аудитории, связь со слушателем. Но в какой-то момент ты понимаешь, что надо оставить еще немножко времени на жизнь. Сейчас я весьма отдохнувшая, правда. Уже откатала тур из двенадцати городов. После моей болезни я решилась на более-менее размеренный тайминг, и теперь мы даем не двадцать пять концертов в месяц, а в 4 раза меньше.

Нет, совсем – не было. А на какое-то время – да, абсолютно точно. Причем, к такой мысли я пришла еще до того, как все это произошло. В октябре 2022 года мы отыграли в Москве большой сольник «Станция любовь». Готовились к нему жестко. В тот момент у нас параллельно еще были гастроли, и мы с них прилетали в Москву, сутки репетировали и улетали обратно. Вообще не спали, не ели, были все какие-то переломанные, перевязанные, в тейпах. Реально – больные фанатики. А после сольника мы совершили одну ошибку: надо было поехать хотя бы на неделю в лес, в горы или на море, отлежаться там и потом работать дальше, но у нас вместо этого было всего три дня отдыха, за которые я даже в себя не пришла. И мы уехали в тур. Вот там я поняла, что меня уже вообще нет, потому что на сольнике я отдала себя всю. Буквально за несколько дней до того, как у меня заклинила спина, мы ехали в машине из города в город, я смотрела в окно, плакала и говорила ребятам: «Я не могу! Люди идут за моей энергией, а я буду вынуждена их обманывать, потому что мне нечего им дать, я вообще пустая! Я не хочу выступать, но я должна». Это, видимо, долго-долго назревало, а потом привело к тому, что меня прям выключило.

Нет, деньги не заканчивались (смеется) Но мне никогда их не требовалось очень много. Я всю жизнь жила не в достатке и была при этом абсолютно счастливой. Не смогу тебе назвать конкретный момент выхода из кризиса, потому что я из него несколько раз выходила, а потом заходила обратно, и так продолжалось два года. Даже сейчас, наверное, я не могу с уверенностью сказать, что полностью из него вышла физически, потому что время от времени спина меня все равно подводит. Но по крайней мере мы научились с этим быстро справляться. Я нашла способы, техники, людей, которые мне помогают, и, если у меня опять где-то что-то зажало и начинает воспаляться, мы сразу принимаем меры. А морально я из этого состояния вышла на первом же концерте. Это было в начале сентября в Сочи, когда я впервые вышла на сцену после своего полугодового перерыва. Эту программу мы готовили в августе, и мне вся команда говорила: «Ты не успеешь!». У меня параллельно была еще куча других задач, потому что мы набрали ребят из «Голоса», и к тому же требовалось снимать виджеинги с танцорами, чтобы это все дублировалось на экранах. В общем, я хотела за короткий период сделать много всего, и Богдан (Богдан Леонович, продюсер Юлии Зиверт – прим.ред.) сказал: «Это невозможно успеть». Во время того нашего разговора я даже плакала и говорила ему: «Я хочу вернуться на сцену так, чтобы было прям вау, чтобы я стояла перед публикой и думала: я сделала это!». А он ответил: «Готовься к тому, что будет хорошо, но не супер». И вот этой фразой он меня так раззадорил! В итоге мы всего за полмесяца успели все снять, сделать, собрать, представляешь? А еще у меня перед туром был ужасный страх. Страх страха. Я же полгода не выступала и боялась, что выйду на сцену, опять увижу этот моргающий свет, толпу людей, меня снова накроет, случится какая-нибудь паничка, и я не смогу петь. И вот перед концертом я села и подумала: «А чего я боюсь? Я же вообще не знаю, как все будет. То есть, получается, что меня пугает не конкретная ситуация, а мой собственный страх? Боже, какой бред!». И пошла на сцену. Выхожу, вижу море людей, которые меня ждут и по-прежнему любят, и у меня в голове появляется прям бегущая строка: «Девочка, ты дома. Ты на своем месте». И в этот момент все просто как рукой сняло. То есть сцена меня однажды обесточила, и она же меня потом возродила!

Скажем так, это какая-то кармическая связь. Нечто, не поддающееся объяснению в физическом мире. Это на уровне невидимых прослоек. У всех по-любому есть такая тема, когда ты, впервые встречая какого-то человека, понимаешь, что вы с ним уже знакомы. Я верю в реинкарнацию, в переселение душ и точно знаю, что где-то в прошлых жизнях, причем, даже не в одной, мы были с ним какими-то напарниками, компаньонами, лучшими друзьями, братом и сестрой, папой и дочерью. То есть это нечто всеобъемлющее. Мы подарили друг другу мечту. Оказались друг другу на фарт ) Он – человек, с которым мы одинаково чувствуем мир. Правда, с каждым годом я становлюсь крепче, обретаю все более плотный стержень, и у нас появляется чуть больше разногласий. Раньше я к нему безоговорочно прислушивалась, потому что мне казалось, что он разбирается во всем гораздо лучше, чем я. А сейчас у меня уже на все есть свое мнение, и поэтому иногда у нас бывают споры. Но это даже прикольно. Мы оба очень эмоциональные, но друг на друга никогда не кричим. а поспорить ох как любим, но всегда легко и играючи приходим к консенсусу.

Нет, мы не в отношениях.

Не люблю слово «фанаты». Я бы назвала это «близким кругом». Это те люди, которые со мной долгие годы, они пристально следят за моим творчеством и очень хорошо меня чувствуют. Когда я вернулась к концертной деятельности, многие из них мне писали: «Ты стала другая, сильнее, крепче, увереннее, в тебе появилась какая-то сталь, и мы понимаем, через что ты прошла». Классно, что они это ощущают! Значит, у нас есть настоящий коннект, наши души близки.

В этом году, к слову, я была вроде много где номинирована, но, знаешь, я в это уже поиграла. Тогда мне было прикольно, а сейчас уже просто не так интересно. Когда я взорвала со своим первым хитом и ко мне пришла популярность и всеобщая любовь, мне нравилось приходить на премии и быть в центре внимания. Это было как своеобразное прощупывание мира шоу-бизнеса, знакомство с ним. Было ужасно любопытно, а как это – идти по красной дорожке? А как это – когда тебя все чествуют? Помню свою первую тарелку «Муз-ТВ», которую я получила как «Открытие года». Это была такая желанная награда! Ты держишь ее в руках и думаешь: «Меня признали! Меня поняли!». Не хочу обидеть остальные премии, они все были приятные, но просто та была первой. Мы с командой понимали, что правда заслужили ее, и, если бы тогда награду дали кому-то другому, это было бы неправдой. Для нас она была заслуженная, настоящая. Потом были другие, где я даже получала много статуэток за раз, потому что мы на тот момент действительно гремели в чартах. Но в какой-то момент я вдруг поняла, что это уже становится просто каким-то распределением. Все же прекрасно понимают, что ну не может человек каждый раз выпускать суперхит. Даже если заниматься читерством, все равно – три одинаковые песни работают, а четвертая – уже вряд ли.) А наградить артиста вроде нужно. Но когда ты получаешь награду типа «Женское видео года», то, блин, лучше дома посидеть, правда (смеется). В общем, кайф от премий я уже ощутила, и мне больше не хочется никому ничего доказывать.

Кстати, примерно такая же история у меня была со шмотками, когда я впервые начала хорошо зарабатывать. Вот прям четкая аналогия! Я приходила в магазин и покупала все, что хотела, вообще не глядя на цену. Мне очень нравилось в это играть. Теперь у меня огромный гардероб, но в нем есть отдельный рейл, на который я вывесила все, что купила в секонд-хенде в Барселоне: белую футболочку, серый свитер, бежевые носочки, джинсы, толстовочку. Все такое уютное и приятное! Так вот, сейчас я ношу только это. А все остальное висит вокруг, как такой цирк, карнавал, маскарад эмоциональных покупок, которые я совершила только для того, чтобы доказать себе, что могу это позволить. То же самое и с медийностью. Я побывала на самых разных мероприятиях, получила премии, поиграла во все это, доказала. Было здорово. Но сейчас хочется сфокусироваться вообще на другом.

Я не люблю себя ставить выше других и говорить, что я на каком-то другом уровне. Все коллеги-артисты, особенно из так называемой категории «А», талантливые и очень много работают, вкалывают. Я знаю, что это такое, особенно когда после достижения определенного успеха, ты должен играть в игру «удержишься надолго на этой высоте». Так что я говорю не об уровнях, а о том, что теперь хочу поиграть в другую игру. Шоу-бизнес устроен так, что тебе необходимы комментарии, лайки, подписки для того, чтобы твой следующий трек при выходе получал больший охват. И поэтому нужно ходить на мероприятия, мелькать на ТВ: тут ты похихикала, тут потанцевала, со всеми поговорила. Но я все-таки, наверное, больше музыкант, чем артист, и для меня самое любимое в профессии – это то, что происходит на студии. Там я в потоке, в моменте, в ресурсе (смеется). Это самый важный процесс. И мне интересно понять, что будет, если делать все, что я люблю, с душой и полной самоотдачей, но при этом идти чуть-чуть против общепринятых правил, скачусь ли я до категории «Б»?

Да, конечно.

Плотно гастролирующих – немного, особенно среди девочек. Мне кажется, кроме меня, это только Аня Asti и Полина Гагарина.

Да вообще не факт. Те полгода, когда я не концертила, у меня было время, чтобы оглянуться на свою жизнь и все проанализировать. Я знаю, что надо делать, чтобы постоянно находиться в категории «А,» даже если у меня раз за разом будет выходить не самая удачная песня, то есть не хит. Но мне это больше не интересно! Популярность пришла ко мне в 2019 году с песней Life, и недавно кто-то из моей команды заметил: «Ты смогла на протяжении пяти лет продержаться в топе только благодаря своей музыке, то есть при полном отсутствии какого-то другого разгона типа скандалов, интриг, расследований». Действительно, на протяжении всего этого времени у меня была абсолютно закрытая личная жизнь, я ни с кем не ругалась, не участвовала ни в каких конфликтах. То есть я реально столько лет существую именно на музыке! И теперь мне любопытно посмотреть, как долго это может продолжаться (смеется). Если все получится, значит, я интересна людям благодаря своим песням, а не чему-то еще. Это важно.

Не буду скрывать, раньше я всегда хотела, чтобы моя музыка вышла на мировой рынок, потому что творчество для меня вне политики. Мне всегда хотелось выйти за пределы. Но сейчас все сильно изменилось, и для меня, в рамках моей страны, самой желанной наградой стала бы премия не за музыкальные достижения. Я хочу когда-нибудь получить награду в кинематографе.

По жизни точно да, еще та (смеется). Актерского образования у меня пока нет, но я очень хочу найти время, чтобы его получить. Сейчас мы проредили гастрольный тур, и за сезон у меня будет гораздо меньшее количество городов. А в следующем году я планирую сделать его еще реже, чтобы заняться саморазвитием. Я хотела бы изучить сферу кино. На самом деле мне уже поступали предложения, но просто они не легли на душу. Я хотела бы впервые появиться в кино не так (смеется). Например, было бы здорово сыграть женщину-супергероя. А может мы когда-то снимем своё кино ) мечтаю…)

Она изменилась прежде всего в моей голове, потому что было время все проанализировать. До этого я бежала и вообще не понимала, что происходит, просто неслась вслепую. А тут в какой-то момент очнулась и поняла: то, что срабатывало тогда, когда мы запускали мои первые хиты, уже вообще работает не так. Мы живем во время очень быстрого скроллинга. Рилс, который длится не минуту, а семь секунд, заходит в три раза круче, чем невероятно классный и дико дорого снятый ролик на полминуты. Все превратилось в фастфуд. И это печально.

Я думала об этом. Считаю, что нужно двигаться в ногу со временем, но сохраняя свой ключ и свою несущую конструкцию. Это все-таки не означает «подстраиваться». У меня завтра выходит новый сингл, и я не готова каждый день выкладывать пятьдесят беспонтовых рилсов на один звук, хотя и понимаю, что это сейчас так и работает. Я, например, выкладываю парочку классных видео, в которых есть смысл, идея и посыл, соль. Я отдаю, так сказать, дань моде, и поэтому они по хрону короткие, но при этом все остальное делаю по-своему. Ну типо «идти в ногу со временем, но оставаться собой». (смеется)

Я делаю вылазку в топ-чарты примерно раз в три месяца просто для того, чтобы узнать, что происходит, и не понимаю: а музыка – где? Если брать музыку как искусство, то ее там нет. Исключения, конечно, случаются..но как же ничтожно редко….

Хм, это которая про Годзиллу поет? Ты знаешь, она прикольно выглядит, ее рилсы отлично завирусились, живенькая такая вроде. Возможно, там есть грамотная команда, которая знает, как правильно зафорсить звук. Но все же это фастфуд, фаст-скроллинг, фаст-треки. Кто угодно другой сейчас возьмет тот же биток и сделает такой же запитченный голос на припеве, и его трек тоже залетит. Если открыть топ, то там висит примерно пять-шесть абсолютно похожих песен. Зачем? На это уже становится больно смотреть. Моя мечта – жить в золотом музыкальном веке, в восьмидесятые и позже, где была музыка, которая не угасает десятилетиями.

Слушай, очень сложно судить непредвзято, потому что их песни у нас уже в крови. Даже если сказать, что группа «Комбинация» - это какая-то музыкальная жесть, все равно каждый раз, когда ее включат на вечеринке, я буду разрываться под нее в диком танце. Возможно, через пятнадцать лет у кого-то в крови будет то, что сейчас в топ-чартах, и это опять больно. Почему-то сейчас просто нет музыки! Ты слушаешь и понимаешь, куда люди бьют, выпуская такие треки: они берут набор ходовых приемов, которые сейчас хорошо работают, и делают из них песню. Но как-то в итоге все выглядит неинтересно и печально. мало стало уникальности.. причем она есть вокруг..но не чартах .)

Я, наверное, не карьеристка, а фанатик. Карьеристка, скорей всего, думала бы так: «Я несколько месяцев не выпускала хороших песен, но сейчас схожу на несколько тусовок, поработаю на камеру, тут надену наряд пооткровеннее, меня сфотографируют, начнут обсуждать, разместят в пабликах, я буду на слуху – и пока обойдусь без хорошего трека». Вот в этом плане я точно не карьеристка. У меня мозг на такое просто не заточен.

Если говорить в таком ключе, то получается, я, значит, карьеристка.))) Я жертвую всем, работа для меня на первом месте. Тем более сейчас еще есть куча продюсерских проектов. Я работаю на студии и сама, и с ребятами, и постоянно есть задачи, которые надо решать: снять сниппет, провести фотосессиюи так далее. Я все время в деле.

По ходу да! (смеется) Но теперь, после отдыха, я бегу осознанней и с кайфом.

Немножко хамона и сангрии (смеется). На самом деле не хватает всегда одного – времени.

Мне не хватает ванны дома! У меня нет ванны! (смеется) Ты, наверное, хотел бы услышать, что мне не хватает отношений? Я философски отношусь к жизни. Всему свое время. И я в абсолютном принятии. Если сейчас мне дано то, что я имею, значит, так и должно быть в этот период моей жизни.

Нет. Я сказала, что мое сердце несвободно. Но это не значит, что у меня есть отношения.

Ты имеешь в виду из материального? Домика в Тоскане с большим виноградником, для красивых каникул (смеется). Я думаю, что, если я достаточно хорошо поработаю, он у меня будет.

Но спустила все на туфли! (смеется) У меня тяжелая форма туфельной наркомании.

Если продам всю свою обувь, да (смеется). За эти годы, благодаря музыке, я смогла купить большой и красивый дом маме с хорошим садом и обалденной баней недалеко от Москвы. Это для меня, наверное, самая большая гордость. Себе я купила квартиру. Считаю, что в материальном плане у меня уже все сложилось, особенно по сравнению с тем, как я жила до этого. Я не жалуюсь.

Друзья, семья. Да все у меня есть! Просто на это очень мало времени. Из хобби – очень люблю спорт, занимаюсь им дома, одна, с медитативной музыкой, с резиночками. Очень хочу освоить какой-то музыкальный инструмент, но у меня, к сожалению, пока нет на это времени.

На ханге дома. Для расслабления последних нервных клеток ))

Мой кумир – это лучшая версия меня, к которой я пытаюсь стремиться. Это касается всего – и духовного развития, и физического. Иногда у меня это получается, иногда нет, порой я откатываюсь назад. Я понимаю, какой является лучшая версия меня, но не всегда следую тем правилам, которые приведут меня туда (смеется).

Я вообще один из самых больших самокопателей!

В целом нет. Опять же, за эти полгода я много что проанализировала, и у меня получилось обрести баланс, а это самое главное. Много загоняешься – разгрузись. Хорошо работаешь – хорошо отдохни. Поругал себя – похвали. Ненавидишь себя – полюби. Вроде бы примитивная штука, а работает безотказно. Кнут и пряник. Я в принципе очень самокритичный человек, и иногда могу загнаться до такой степени, что просто смотрю на себя в зеркало и думаю, что со мной вообще все не так: как будто поправилась, фактура пропала, видно не шесть кубиков на животе как я люблю, а четыре. Начинаю себя ругать за то, что я неправильно ем, и при этом на следующий же день вообще легко могу переключиться, позвонить подружкам и сказать: давайте в десять вечера поедем поедать карбонару и пиццу, запьем это пивом, а потом возьмем сухарики и будем до утра смотреть сериал и объедаться дальше. Все это – про принятие всех своих сторон. И моя полугодовая пауза была об этом. Я много со сцены говорила про любовь к себе, а потом поняла, что у меня ее в осознанном и полном виде и не было, потому что я любила себя только в хорошей форме. Но я же обычный человек, который бывает и плохим, и грустным, расстроенным, злым – всяким. Я начала себе позволять быть разной, и стало так прикольно! Об этом я и пою в своей новой песне - «Эгоистка»

Там затрагивается тема здорового эгоизма. Я прям вкусила его и поняла, что это супер. Всю жизнь я была на каком-то самопожертвовании. А потом начала понемногу в разных моментах выбирать себя и свои желания, даже если они банально тупые и бесполезные.

Возможно. Когда я делаю песню, то в процессе всегда считаю, что она супер. А потом после долгого сведения на студии переслушиваю ее двести раз в машине и думаю: нет, это какая-то фигня. Но здесь я очень воодушевлена!

Попробую объяснить. Мои главные хиты, которые больше всего заходят на концертах, это праздничные песни. Все от меня очень ждут радостной энергетики, и я чувствую это, стоя на сцене. Публика веселится, а я в тот же самый момент чувствую грусть, потому что совсем по-другому ощущаю эти песни. Пони

Амплуа – это все-таки то, как тебя воспринимают другие. А я не думаю, что люди считают меня женщиной с драматичной начинкой. Мне кажется, это состояние понимаю только я, и оно описывает то, как я сама себя чувствую. Поэтому уйти я бы вообще никуда не хотела. Мне нравится быть там, где я есть..